последнее место

Maître Bridaine. - Cela est certain, on lui donnera encore aujourd'hui la place d'honneur. Ô malheureux que je suis! Un âne bâté, un ivrogne sans pudeur, me relègue au bas bout de la table. (A. de Musset, On ne badine pas avec l'amour.) — Мэтр Бриден. - Как пить дать, его сегодня же посадят на почетное место. О, горе мне! Набитый дурак, беспробудный пьяница оттесняет меня на последнее место за столом.

Sur un signe du marquis, Julien était resté au bas bout de la table. Pour se donner une contenance, il se mit à tailler des plumes. (Stendhal, Le Rouge et le Noir.) — По знаку маркиза Жюльен примостился на самом краю стола. Чтобы казаться невозмутимым, он принялся чинить перья.

Cette action réveilla ce jeune ambitieux: il eût voulu qu'elle eût pour témoins tous ces nobles si fiers qui, à table, lorsqu'il était au bas bout avec les enfants, le regardaient avec un sourire si protecteur. (Stendhal, Le Rouge et le Noir.) — Этот жест вывел из оцепенения юного честолюбца: как ему хотелось, чтобы это видели все знатные гордецы, которые за столом, когда он сидел на дальнем конце вместе с детьми, смотрели на него с покровительственной улыбкой.

Maître Bridaine. - Cela est certain, on lui donnera encore aujourd'hui la place d'honneur. Ô malheureux que je suis! Un âne bâté, un ivrogne sans pudeur, me relègue au bas bout de la table. (A. de Musset, On ne badine pas avec l'amour.) — Мэтр Бриден. - Как пить дать, его сегодня же посадят на почетное место. О, горе мне! Набитый дурак, беспробудный пьяница оттесняет меня на последнее место за столом.

... je m'accuse... d'avoir pensé que je lui étais antipathique et qu'il me méprisait profondément. J'étais un âne bâté, je le vois bien... (A. Wurmser, Interdiction de séjour.) —... я виню себя... так как считал, что вызываю его антипатию и глубокое презрение. Теперь я вижу, что был настоящим ослом...

Huit départements qui, jusqu'ici, étaient dans le bon peloton concourent désormais pour la "larterne rouge" en perdant plus d'habitants qu'ils n'en gagnent. ((DC).) — Восемь департаментов из числа тех, что до сих пор занимали хорошее положение в списке, борются теперь за последнее место: они теряют больше жителей, чем получают.

J'accompagnais mon père à son dernier asile; la terre se referma sur sa dépouille... (Chateaubriand, René.) — Я проводил отца до места его вечного успокоения. Земля сомкнулась над его прахом...

- C'est une manière de parler, répondit le gros homme. Que voulez-vous? Quand on vous prend tout, quand on vous dépouille pendant des années, à la fin on ne sait plus ce qu'il faut dire, et l'on parle à tort et à travers. (Erckmann-Chatrian, Histoire d'un conscrit de 1813.) — - Ах, не обращайте внимания на мои слова, - поспешил ответить толстяк. - Что поделаешь? Когда у тебя отнимают последнее, когда тебя грабят много лет подряд, то в конце концов перестаешь понимать, что говоришь, и болтаешь невесть что.

Le vieux eut un petit rire d'une ironie insultante: - C'est des manières de dire. Ton père était déjà comme ça: gueulard contre le monde qui ne lui allait pas, mais toujours fin prêt à leur baiser ce que tu me disais, quand il y trouvait à gagner. (M. Aymé, La Jument verte.) — Старик засмеялся с обидной издевочкой: - Это ты только так говоришь. Твой тоже орал на человека, который ему не потрафил, но всегда был готов поцеловать ему одно место, если ему было это выгодно.

- Mais, déjà à cette époque, il existait des spécialistes, un institut même? - C'est exact. Et l'on y faisait d'admirables recherches... - Leprée n'y a pas travaillé? - Non. Il a fait cavalier seul. Enfin c'est une façon de parler car il était entouré, et bien. (P. Vialar, Pas de pitié pour les cobayes.) — - Но уже тогда существовали специалисты, был даже целый институт? - Это верно. И в нем проводили замечательные исследования. - А Лепре там не работал? - Нет. Он действовал в одиночку. Впрочем, это не совсем так, поскольку у него были сотрудники, и их было немало.